Граждане Рима - Страница 170

170

Выбравшись из машины так тихо, как могла, она неслышно прикрыла за собой дверцу и пошла к закрытой бензозаправке. Постояв по очереди перед каждой стеной, она прикинула, какой у нее будет обзор, а потом внимательно оглядела окна. Она не сомневалась, что если разобьет хотя бы одно стекло, то сигнализация сработает, но никаких датчиков не было видно. Задумавшись над этим, Уна почувствовала себя чуть получше.

По спине у нее пробежал холодок, предупреждавший, что кто-то приближается сзади. Это был Дама, шедший за ней от самой машины.

— Ладно, пошли обратно, — сказал он. — Ты будешь ни на что не годна, если не выспишься. — Но Уна беспокойно отступила, не давая ему приблизиться и перебивая, словно ожидала его появления:

— Надо поторопиться, не откладывать, пока они не придумают чего-нибудь нового, пока там только та охрана, которая есть сейчас.

И хотя слова ее прозвучали намеренно деловито. Дама понял, что она думает о том, сколько уже часов Марк провел взаперти, под воздействием лекарств, что ему придется прождать еще остаток ночи и весь следующий день, прежде чем она хотя бы попытается помочь ему. И Уна увидела, что он ее разгадал; странно, но с тех пор, как они покинули пещеру, она, против воли, ясно воспринимала все его мысли, хотя постоянно хотела от него отделаться.

Так или иначе она почувствовала, что ее страстная тоска по Марку непристойно источается из всех ее пор, загустевая в воздухе, как варево. Она виновато сложила руки на груди, словно чтобы помешать этому.

— Они поставят столько стражников, сколько захотят, — заметил Дама.

— Да, но я имею в виду камеры и… как это называется?

— Не надо так торопиться. Мы должны осмотреть место, все должно идти по плану. Это не шутки.

— Знаю. Я уже пробую.

— Вижу.

Уна отвела взгляд и снова принялась рассматривать окно.

— Можно вырезать стекло?

— Само собой, — сказал Дама, и в голосе его прозвучала еле слышная враждебная нетерпеливость, чего никогда не случалось раньше, когда Уна проявляла свою неосведомленность в чем-то.

Уна вспыхнула и примиряюще сказала:

— То есть я хочу сказать — это легко? И если тебе понадобится какой-то инструмент, его легко купить?

— Да, — на этот раз мягко ответил Дама и добавил: — В сигнализации я немножко разбираюсь. Ставил ее в Хольцарте. По крайней мере, могу определить, где у них датчики.

— Ладно. А я постараюсь, чтобы меня до поры до времени не видели. Но я не могу быть далеко от них, а если они наблюдают, сосредоточены на этом, тогда еще труднее. Я подумала, что если незаметно подобраться…

— Они не могут все время держать там одних и тех же стражников, у них должны быть смены. Может, когда они будут меняться? Хотя, постой, они наверняка уже все просчитали. И как насчет остальных пациентов?

Так они принялись обсуждать свои возможности, пытаясь по крайней мере хорошенько обдумать то, что им было уже известно, и то, что могли не без оснований предположить, и по мере того как оба все больше сосредоточивались на этой беседе, напряжение между ними начало спадать. Уна даже почувствовала, хотя чувство это далось ей нелегко, благодарность за то, что Дама здесь, что пришел поговорить с ней, помочь, порассуждать практически: Дама помогал ей думать.

— Надо, чтобы все произошло поздно вечером, — сказала Уна, — так для меня легче: люди уже плохо соображают.

— Неужели? А как же ты, сейчас?

— Это другое дело. Я прекрасно себя чувствую. Все-таки поспала.

— Теперь до следующей ночки уже не придется.

И вот они пошли обратно к машине: Сулиен что-то проворчал со сна, на мгновение проснувшись от звука захлопнувшейся дверцы. И хотя ей самой с трудом верилось, что это возможно, Уна снова погрузилась в нервную, деловитую дремоту. Мягкие пряди ее волос свесились с сиденья над Дамой, просто волосы, гладкие, но почти бесцветные в темноте и даже некрасивые. И ему захотелось дотронуться до них — не обязательно как-то чувственно, а просто быстро коснуться их кончиками пальцев. И всего какая-то мелочь, и она никогда не узнает, но именно поэтому это казалось неприглядной уловкой, и Дама лежал не шевелясь, просто глядя на них. И ненадолго Дама почувствовал к Уне самую обычную нежность, самую обычную, как если бы единственное, чего он хотел, это чтобы она была счастлива, И он лежал, упиваясь этим чувством и одновременно сознавая, насколько оно преходяще.

Езды было всего часа полтора.

— Думаю, за нами никто не гонится, — сказала Уна, тем не менее Клеомен то и дело с тревогой посматривал на дорогу сзади, хотя ему и пришло в голову, что если мыслить логично, то ей следовало бы поверить, ведь и в Тиволи они ехали по одному ее слову. Он не додумал эту мысль до конца, хотя что-то внутри подталкивало к этому — но, черт побери, что все это значит? Откуда она берет все эти сведения, и следует ли во всем с ней соглашаться? Но все в этом деле от начала до конца было странно и невероятно: подумай он об этом хорошенько — и он остановился бы, а останавливаться он не мог, было уже поздно.

И все же остальные, казалось, погрузились в хрупкое спокойствие; Сулиена не отпускала дурнота, вызванная страхом пред тем, что должно было скоро случиться, — оно надвигалось неумолимо, однако тревогу каким-то образом удавалось смягчить. Он дремотно следил за постепенно появлявшимися по обеим сторонам дороги лесами, когда они подъезжали к Тивуртинским холмам, — хорошенько выспаться так и не удалось.

В Риме Клеомен купил все необходимое — в разных магазинах: чутье подсказывало ему, что если он попросит все сразу, это будет выглядеть более чем подозрительно. Как ни странно, он почти начисто позабыл, как правильно используются все эти вещи: веревка, стеклорез, кусачки, прочная изолента, кувалда (хотя прекрасно понимал, что последнее приобретение — глупость, лишняя обуза, а попытайся он использовать его, кто-нибудь почти наверняка услышит). Толстая бумага, которая, по крайней мере, выглядела вполне невинно. Набор отверток. Стамески. Мятая глина. Экипировавшись подобным образом, он почувствовал себя во всеоружии, хотя и подумал, что купил больше, чем необходимо. Его покупок хватило бы для того, чтобы устроить римейк всех незаконных вторжений, о которых он когда-либо слышал.

170